Читать онлайн «Туристический сбор в рай» Дмитрий Липскеров

Туристический сбор в рай
Дмитрий Михайлович Липскеров


Жизнь человека похожа на значок Инь-Ян: в каждом белом периоде есть капля черного и наоборот. Известный еще со времен «Вагриуса» прозаик Дмитрий Липскеров в новой книге рассказов и новелл показывает нам галерею человеческих судеб. Здесь и престарелый профессор, влюбившийся в стриптизершу; и бандит из 90-х, по иронии – полный тезка Корнея Ивановича Чуковского; и романтичная девушка Нора, которая покорила Москву, но нашла счастье, вернувшись к себе на Родину в провинцию… Липскеров выступает в необычном для себя амплуа рассказчика реальных историй, каждая из которых расширяется до настоящего романа.





Дмитрий Липскеров

Туристический сбор в рай



© Липскеров Д., текст, 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019




Пыль


В детстве его на «копейке», так автомобиль называли, возили в деревню с нехитрым названием Костино. Там он с пацанами ловил в речушке щурят и, щурясь на солнце, объедался сваренной прямо на берегу ухой. Собирал грибы и ягоды, помогал деревенским бабкам копнить сено, завел полную шевелюру вшей, которых потом выводили керосином, укутав голову для паровой бани женским платком. Здесь же, в Костино, случились у него и первые отношения с местной девочкой Тасей. Они ночевали на сеновале и слушали материнский радиоприемник, а он пытался целовать ее малиновые губы и проникнуть тонкими пальцами под ватник, отчаянно желая нащупать юную грудь…

Днями он с пацанами играли в карты в старом колхозном амбаре, от которого остались только стены и крыша, а пол был разобран до самой земли. Те, кто проигрывал, впрягались в проржавелый тяжеленный плуг и должны были пропахать борозду от стены до стены… Он любил сидеть с местными на завалинке и слушать охальные, до красных ушей, частушки, пить самодельный квас и тайком курить сигареты «Прима». Луна к вечеру всегда была огромной, с полей поднимался прозрачный туман, а спать не давали тщеславные соловьи.

А наутро солнечным светом залило весь мир. И уже птичий гомон вокруг невыносимый, и он под него рубает яичницу с огородной картошкой, впивается в огромный помидор, лопающийся и истекающий соком.

Это было счастье.